И сейчас Фрэнк, распаляясь, спросил:

– Ты что, грозишь снова вытащить на свет эту историю, если я не поведу себя так, как ты хочешь?

– Нет, я просто напоминаю, что было время, когда тебе надо было, чтобы я промолчала, и я промолчала.

Настроение его опять изменилось. Он на какой-то миг испугался, а теперь снова стал прежним, самоуверенным.

– Все мы время от времени ломаем правила. Такова жизнь.

– Да. И я прошу тебя не сообщать эту историю твоему приятелю Карлу Осборну или кому-либо из средств массовой информации.

Фрэнк осклабился.

– Что ты, Тони, – наигранно возмущенным тоном произнес он, – я никогда этим не занимаюсь.

Кит Оксенфорд проснулся рано, горя нетерпением и одновременно волнуясь. Им владело какое-то странное чувство.

Сегодня он совершит кражу в «Оксенфорд медикал».

Самая мысль будоражила его. Это будет дерзновеннейшая в мире проделка. О ней напишут книги под названием, например, «Безупречное преступление». А главное – он отомстит отцу. Компания будет уничтожена, и Стэнли Оксенфорд будет разорен. Особенно хорошо то, что старик никогда не узнает, кто нанес ему такой удар. А Кит до конца своих дней сможет втайне наслаждаться сознанием содеянного.

Но он притом и волновался. И это было необычно. По натуре он не был из тех, кто волнуется. В какую бы беду он ни попадал, он обычно умел из нее выбраться с помощью языка. Он редко что-либо планировал.

А сегодня у него был план. Возможно, это и было для него проблемой.

Он лежал в постели с закрытыми глазами и думал о препятствиях, которые надо будет преодолеть.

Во-первых, охрана вокруг «Кремля»: двойное ограждение, острая как бритва проволока, прожектора, сигнализация против нарушителей. В этой сигнализации были приборы, включающиеся от прикосновения, датчики, чувствительные к ударам и прибор, определяющий короткое замыкание. Сигнализация была напрямую связана по телефону с полицейским управлением в Инверберне, и связь находилась под постоянным контролем.

Но все это не помешает Киту и тем, кто с ним, проникнуть в нужное место.

Кроме того, существовала охрана, следившая по телевизионным мониторам за наиболее важными местами и ежечасно совершавшая обход помещений. В их мониторы вмонтированы хорошо защищенные переключатели, которые тотчас определят подмену, например, если картинка идет не из камеры, а из видеоплейера.

Кит придумал, как это обойти.

И наконец, существовала сложная система допуска: пластиковые карточки с фотографией допущенного сотрудника и с чипом, на котором запечатлен отпечаток его пальца.

Обмануть эту систему было трудно, но Кит знал, как это сделать.

У него был диплом компьютерщика, и он учился лучше всех на курсе, но у него было и другое, даже более важное преимущество. Ведь это он разработал программное обеспечение, контролировавшее всю систему безопасности в «Кремле». Это было его детище. Он выполнил прекрасную работу для своего неблагодарного отца, и система была практически непроницаема для постороннего, но Кит знал ее секреты.

Сегодня около полуночи он войдет в святая святых – в ЛБЗ-4, самое охраняемое место в Шотландии. С ним будут его клиент, тихий, но грозный лондонец по имени Найджел Бьюкенен и два его соучастника. А там Кит вскроет хранилище-рефрижератор с помощью простого четырехзначного кода. И Найджел выкрадет образцы бесценного нового антивирусного средства Стэнли Оксенфорда.

Это средство задержится у них недолго. У Найджела был строго обозначенный срок. Он должен передать образцы покупателю завтра, в Рождество, в десять утра. Кит не знал причину столь строго установленного часа. Не знал он и покупателя, но мог догадаться. Это был кто-то из многонациональных фармакологических компаний. Иметь на руках средство для анализа – значит сократить годы научно-исследовательских изысканий. Компания сможет произвести собственное лекарство, вместо того чтобы платить миллионы Оксенфорду за лицензию.

Это было, конечно, нечестно, но люди находят оправдания нечестному поступку, когда ставки высоки. Кит представлял себе, как почтенный седовласый председатель компании в костюме в тонкую полоску задает лицемерный вопрос: «Можете вы безоговорочно заверить меня, что ни один сотрудник нашей организации не нарушил закона, получив это средство?»

Кит считал самой удачной частью плана то, что пройдет много времени – уже после того, как они с Найджелом покинут «Кремль», – прежде чем обнаружат кражу. Сегодня был вторник, канун Рождества. Завтра и послезавтра – праздники. Самое раннее тревогу могут поднять в пятницу, когда один-два особо старательных ученых явятся на работу, но многое говорит за то, что кража не будет обнаружена ни тогда, ни в конце недели, что дает возможность Киту и всей банде до следующего понедельника скрыть свои следы. А больше времени им и не потребуется.

Так почему же ему страшно? Перед его мысленным взором возникло лицо Тони Галло, шефа безопасности у его отца. Она была рыжая, с веснушками, мускулистая и очень привлекательная, но не во вкусе Кита – слишком могучая. Из-за нее он трусит? Был случай, когда он недооценил ее, – с катастрофическими последствиями.

Но у него же блестящий план.

– Блестящий, – вслух произнес он, стараясь убедить себя.

– Ты о чем? – раздался рядом с ним женский голос.

Кит охнул от удивления. Он забыл, что не один в комнате. Открыл глаза. В комнате царила кромешная тьма.

– Что блестящее? – повторила она.

– То, как ты танцуешь, – нашелся Кит. Он познакомился с ней в клубе накануне вечером.

– Ты тоже неплох, – сказала она с сильным акцентом жительницы Глазго. – Лихо крутишь ногами.

Он напряг память, вспоминая ее имя.

– Морин, – сказал он. Должно быть, католичка, раз такое имя.

Кит перевернулся и обнял ее, пытаясь вспомнить, какая она. Под его рукой были приятные округлости. Ему нравились не слишком тощие девицы. Она с готовностью придвинулась к нему. «Блондинка или брюнетка? – пытался вспомнить он. – Заниматься сексом с девицей, не зная, как она выглядит, – это может быть даже интересно». Он потянулся к ее груди и тут вспомнил, что ему сегодня предстоит, и желание заниматься любовью тотчас исчезло.

– Который час? – спросил он.

– Ровно столько времени, чтоб потрахаться, – ответила Морин.

Кит откатился от нее. Часы на проигрывателе показывали 7.10.

– Пора вставать, – сказал он. – Сегодня полно дел.

Он хотел быть вовремя у отца к ленчу. Он ехал туда якобы на Рождество, на самом же деле чтобы выкрасть кое-что, необходимое для ограбления, намеченного на вечер.

– Какие же могут быть дела накануне Рождества?

– А может, я – Санта-Клаус. – Он сел на край кровати и включил свет.

Морин была явно разочарована.

– Ну, в таком случае этот маленький эльф немного полежит, если Санта-Клаус не возражает, – не без раздражения произнесла она.

Он метнул на нее взгляд, но Морин уже скрылась под одеялом. Кит по-прежнему не знал, как она выглядит.

Не одеваясь, он прошел на кухню и стал готовить кофе.

Мансарда, в которой он жил, была разделена на две большие комнаты: спальню и гостиную с примыкающей к ней кухонькой. В гостиной было полно электроники: большой телевизор с плоским экраном, сложная звуковая аппаратура и несколько компьютеров, соединенных друг с другом целым лесом кабелей. Киту всегда нравилось вскрывать чужие компьютеры. Ведь чтобы стать знатоком по защите программ, надо сначала быть хакером.

Работая на отца, изобретая и устанавливая защиту в ЛБЗ-4, он совершил один из своих лучших мошеннических трюков. С помощью Ронни Сазерленда, возглавлявшего тогда охрану в «Оксенфорд медикал», Кит разработал способ выкачивания денег из компании. Он так спрограммировал систему расчетов, что компьютер, суммируя ряд инвойсов от поставщиков, добавлял в итоге один процент, а потом переводил этот процент на банковский счет Ронни, причем этот перевод не был зафиксирован ни в одном отчете. Этот трюк был рассчитан на то, что никто не проверяет подсчетов компьютера, – и так оно и было, пока Тони Галло однажды не увидела, как жена Ронни подъехала в Инверберне на новеньком «мерседесе» к магазину «Макс и Спенсер».